Как развивать умственные способности
ребенка
Что делают родители для уничтожения потребности
ребенка в познании
Недостаток любви
В
первые годы жизни ребенок нуждается в огромном количестве любви:
чем больше, тем лучше. Его надо брать на руки столько раз, сколько
на это у мамы есть времени, целовать и гладить столько, сколько,
опять-таки, есть на это сил и времени. Но почему-то у нас иногда
считается, что часто брать на руки маленького ребенка - это его
баловать, постоянно показывать ему свою любовь - опять-таки баловать.
А вот японские мамы твердо знают, что чем больше любви в этом возрасте
достается ребенку, тем лучше, и постоянно носят ребенка в специальном
рюкзачке то на спине, то на груди.
Свою полную, ничем не ограниченную любовь мама должна проявлять
к своему ребенку буквально с первых часов жизни. И это - не преувеличение.
Выяснено, что дети, которых приносят матери не сразу после рождения,
а через 36 или даже 48 часов, чаще болеют неврозами,
чем дети, которых принесли матери в первые часы жизни. По мнению
некоторых специалистов, и вероятность соматических (физических)
заболеваний, например аллергии, тоже увеличивается, если ребенка
не сразу приносят матери.
Надо с самого начала сказать, что ребенок, которому не хватает любви,
имеет не так много шансов вырасти полноценным, нормальным, а значит,
одаренным. Причем
любовь нужна не просто, что называется, в душе матери, она должна
выражаться реально - в прикосновении, в ласковых словах, в самом
присутствии матери рядом с ребенком. При этом ребенку нужна мать
не только в те моменты, когда ему плохо.
Но позднее к этому серьезному обстоятельству присоединяются и другие.
Сломанная игрушка
Ребенка довольно рано начинают наказывать за сломанную игрушку:
сначала журить, потом ругать, потом наказывать и грозить полным
отлучением от всяких игр. Это - своего рода родительское преступление.
До 6 лет категорически нельзя ругать за сломанные игрушки. Наоборот,
надо посочувствовать, а то и подбодрить, если он расстроен.
Все дело в том, что ребенок познает мир в действии: любую вещь он
пробует разобрать, хотя бы потрясти, подергать. Это не просто нормально,
это крайне необходимо. Просто любоваться на игрушку ребенок не может
и ни в коем случае не должен - он должен играть с ней как можно
более активно. И многие цивилизованные родители уже поняли: если
ребенок сломал игрушку, то виновата либо промышленность, выпускающая
игрушки для детей, либо сами родители, выбравшие ребенку не подходящую
для его возраста игрушку. И никогда в этом не виноват ребенок.
"Рваное" внимание
Помимо названных, есть еще немало способов, с помощью которых родители
достаточно воюют с щедрой природой и побеждают ее. Прежде всего,
следует отметить "разорванное" внимание, формирующееся
у детей с помощью родителей очень рано. "Разорванное"
или "рваное" внимание - это неумение ребенка сосредоточиваться.
Оно связано с особенностями занятий ребенка со взрослым. Во многих
случаях, занимаясь с ребенком, взрослый отвлекается слишком часто
и по разным поводам: ответить на звонок по телефону, поставить чайник,
перелистать иллюстрированный журнал и прочее. Ребенок привыкает
к тому, что внимание постоянно переключается, как бы превращается
в лоскутное одеяло. С таким вниманием ребенок потом идет в школу
и испытывает серьезные трудности в обучении.
"Учиться - долг ребенка"
Уже перечисленного выше было бы достаточно, чтобы уничтожить познавательную
потребность в самом зародыше, однако у родителей "припасены"
еще более действенные, стратегически важные средства.
Важнейшее из них - это, конечно, климат в семье. Все знают, что
одаренные дети, как правило, вырастают в семьях, безусловно, интеллигентных,
скорее, даже в семьях интеллектуалов. И дело здесь не в особых генах:
у всех здоровых детей генов вполне достаточно на вполне яркие способности.
Дело именно в атмосфере семьи, в системе ее основных ценностей.
Мы все живем трудно, у всех на уме одно - как прожить, однако и
в этих условиях для одних семей именно потребительские интересы
стали главными, а в других семьях у родителей были, есть и будут
при любой политической и экономической погоде духовные запросы.
У детей восьми-девяти лет выявляли познавательную
потребность, а затем и способности. Эксперимент решили провести
вместе с мамами. Проходился он несколько необычным образом. В большой
комнате было собрано много игрушек, книг, альбомов. Был даже детский
компьютер. В эту комнату приглашались мамы с детьми, и их просили
подождать - примерно минут сорок. А в этой чудесной комнате была
одна тайна - огромное, во всю комнату зеркало - не простое, а так
называемое зеркало Гезелла. Со стороны комнаты, где сидят испытуемые,
это обыкновенное зеркало, однако с обратной стороны оно прозрачное,
как оконное стекло. Таким образом, экспериментатор может наблюдать
за тем, что делают мама с ребенком в комнате. Им специально указывали,
что можно вести себя достаточно свободно, делать то, что нравится.
При этом отмечалось, что в любое время можно пройти в соседнюю комнату,
к экспериментатору, да и сам экспериментатор будет время от времени
заходить, то есть дверь не будет закрыта (этим снималась неэтичность
"подглядывания" за испытуемыми).
И вот эксперимент начался. Конечно, мамы и их дети вели себя по-разному,
и все различия можно было уложить в четыре основные стратегии.
Первая - мама начинала усиленно воспитывать свое чадо. "Давай
посмотрим этот альбом, давай поиграем в эту игру" и т. д. Это
прямое воспитательное воздействие - такова стратегия.
Вторая - мама, оглядевшись по сторонам, видела, что в комнате
много непонятного ("Что за машинки, что за странные игрушки?")
и начинала звать экспериментатора, чтобы он рассказал, как и во
что им играть, чем заниматься в этой комнате. Назовем эту стратегию
- "переложение ответственности".
Третья - мама, тоже оглядевшись, вдруг замечала альбом, книжку
или игрушку, которая давно ее интересовала, и прежде всего сама
погружалась в познавательную деятельность, предоставляя ребенку
возможность самостоятельно найти подходящее занятие. Это - стратегия,
условно говоря, саморазвития.
И наконец, четвертая стратегия - самая незамысловатая: мама
просто ожидала начала эксперимента, призывая к тому же ребенка.
Некоторые, на всякий случай, одергивали ребенка, если он пытался
чем-нибудь заняться ("сломаешь, порвешь"), хотя экспериментатор
вполне отчетливо разрешил вести себя свободно и делать все, что
нравится.
Само собой разумеется, что именно четвертая стратегия наименее благоприятна
для развития способностей. Действительно, оказалось, что у этих
мам чаще встречались недостаточно развитые дети, со слабо выраженной
системой интересов. Часто у этих детей основными интересами были
потребительские (кукла Барби или жвачка с картинкой).
Однако какая стратегия оказалась наиболее благоприятной для развития
познавательной потребности? Наверное, многим покажется удивительным
тот факт, что наиболее продвинутые, развитые дети были у мам с третьей
стратегией, тех самых мам, которые углубились в свои занятия, не
очень-то, казалось бы, обращая внимание на ребенка. Но для психологов
картина не была неожиданной. Все дело в том, что дети в этих семьях,
у этих мам живут в атмосфере ярких познавательных интересов самих
родителей, и это оказывается более весомым, чем любые воспитательные
меры.
Вероятность, что ребенок будет любить чтение, если этого не любит
мать, конечно, есть, но очень невысока. А вот возможность того,
что для ребенка любимым развлечением станет телевизор, если в семье
именно он - главный досуг, почти стопроцентная.
Интересно было поближе познакомиться с мамами со второй стратегией
(которые бежали к экспериментатору за помощью - что им делать).
Оказалось, они считают, что воспитывать их ребенка должны специально
для этого обученные люди, и с большой охотой отдают своих детей
в разного рода группы развития. Надо сказать, что все эти группы
- художественного, эстетического, раннего развития - несомненно,
хорошее дело, но это все же дополнение к семейному воспитанию, а
никак не замена его.
И наконец...
Завершающий удар
Все вышеперечисленные меры, конечно, достаточно успешно снижают
познавательную потребность, приводя к вполне заметной ее деформации.
Однако есть еще одно средство уже глобального характера - именно
с его помощью родители в коалиции с учителями добивают познавательную
потребность, после чего учение воспринимается ребенком уже только
как насилие.
Но прежде чем рассказать об этом "завершающем ударе" -
следует напомнить о главном условии развития способностей. Необходимо,
чтобы ребенок получал радость, удовольствие от самого процесса интеллектуальной
деятельности. Если этого нет и ребенок выполняет умственную
деятельность по любым другим мотивам, например из послушания, из
желания получить награду (ту же пятерку), из страха наказания,
то знания ребенок таким путем, конечно, получит, но к способностям
это не будет иметь ни малейшего отношения.
И вот ребенок идет в школу. В общем-то, с охотой. Хотя часто и с
некоторым страхом - ведь его уже основательно напугали: ты невнимательный,
ты неусидчивый - учительница будет тебя ругать и т. д. и т. п. Но
вот отшумел праздник первого звонка, начались школьные будни. И
ребенок начинает постигать нехитрую школьную заповедь: учение -
это его долг. Ничего более ужасного для познавательной потребности
(и без того уже хилой) невозможно придумать.
Ребенку ежедневно, дома и в школе, родителями и учителями, вбивается
в голову, что учение - не радость, не удовольствие, а только исполнение
обязанностей. В этом, прежде всего, глубоко убеждены родители. Вот
характерная оценка. У ребенка поначалу не ладится в школе - ведь
большинство детей к школе не готовы - то писать трудно, то высидеть
целый урок невозможно, то отвечать перед классом страшно. Вместо
того чтобы помочь ребенку, его начинают... стыдить, а то и наказывать.
"Мы для тебя ничего не жалеем, - укоряют родители, - а ты нас
позоришь". Ребенок, еще не расставшийся с мыслью о своей свободе,
заявляет: "Не хочу идти в школу". И он в чем-то прав:
ведь от школы он все-таки наивно ждал чего-то хорошего. А родители
ему на это с полным сознанием своей правоты заявляют: "Мало
ли чего ты не хочешь. Мы, может, на работу не всегда хотим ходить,
но это - наш долг, а твой долг - ходить в школу".
"В ту же дуду дудят" и учителя: "Ваш долг - учиться.
Вы обязаны учиться, обязаны получать знания". Познавательная
способность, хотя и дана ребенку от природы, уже в таком неустойчивом
состоянии, что ребенка ничего не стоит убедить в том, что учение
- тяжелая и неприятная обязанность. А еще и сами учителя искренне
уверены в этом. Да и родители не подозревают, что интеллектуальная
деятельность может и должна быть одной из самых ярких радостей в
жизни. И все. Не будет преувеличением сказать, что с началом школьного
обучения процесс развития способностей для многих детей фактически
заканчивается. Дети получают знания, в каком-то смысле становятся
более зрелыми, но способнее не становятся. Вот почему с каждым годом
им труднее и труднее учиться, вот почему все больше времени у них
уходит на домашние задания, вот почему все увеличивается нелюбовь
к школе.
Надо сказать, что мысль о том, что учение не радость, а только долг,
тягота, тяжелый, безрадостный труд, идет из глубины веков. Отсюда
и известная пословица: "Корень учения горек, зато плоды его
сладки". Однако истина в том, что если горек корень учения,
то и плодов сладких никогда не будет.
Конечно, познавательная потребность, как всякая подлинная потребность,
не может быть полностью уничтожена. И она, конечно, остается, но
в каком виде! Для одних детей вся познавательная потребность сосредоточивается
в "видике" и коллекционировании картинок от жвачек. Для
других это чтение детективов и решение кроссвордов. Для третьих
- интерес к чужой жизни (а значит, сплетни, интриги, скандалы).
Все это - эрзац-потребности.
При этом и те, и другие, и третьи убеждены, что настоящая познавательная
деятельность - серьезное чтение, наука, вообще любая сложная умственная
деятельность - это тяжелый, мучительный труд и никогда не удовольствие.
Они этим занимаются, но только если заставляют. Как-то после одной
из моих лекций на эти темы ко мне подошла учительница и с искренним
недоумением спросила: "Да разве должно быть учение радостью?
Это же невозможно. А как же учить детей труду?"
Конечно, жизнь - не развлекательная прогулка, и ребенок должен быть
готов к трудной и не всегда приятной деятельности. Все это так.
Более того, я считаю, что чувство долга необходимо воспитывать у
ребенка как можно раньше, буквально сразу после того, как он начал
ходить. И никого при этом не касается, испытывает ли он удовольствие
от этого или нет. Скорее всего, нет. И не надо. Но умственная деятельность - дело
другое. От того, как ребенок к ней относится, непосредственно, напрямую
зависит развитие способностей. Именно поэтому, пока не окрепла в
ребенке любовь к сложной умственной деятельности, пока такая деятельность
не стала его потребностью, нужно, чтобы учение было для него радостью.
К сожалению, другого выхода нет, если мы хотим, чтобы дети получали
не только знания, но чтобы еще и развивались как личности.
Психологический климат
Сам по себе климат очень часто является лишь отражением более глобальной
системы, окружающей ребенка, - своего рода семейной педагогической
системы. Самую частую в наших семьях систему точнее всего можно
обозначить как репрессивно-анархическую. Ребенку по такой педагогике
запрещается чуть ли не все, но при этом фактически, в реальности,
почти ничего не запрещается. Об этом стоит сказать подробнее.
Несомненно, что у каждого народа существует своя народная педагогическая
система. Например, много говорилось о том, что в японской
народной педагогике (а фактически и официальной, которая развивает
именно национальные традиции) ребенку до определенного возраста
все разрешено. Правда, имеющиеся немногочисленные запреты действуют
достаточно жестко, точнее, очень последовательно. По-видимому, это
наиболее разумная ситуация для маленького ребенка.
А что всегда запрещается у нас? Или все разрешается? Все зависит
обычно от настроения мамы или папы. Никаких правил нет.
Вообще ребенку забираться на подоконник
нельзя, но если внизу на работу спешит папа, то мама сама его поставит:
"Помаши папе ручкой". Или - в доме вполне интеллигентных
людей, чей ребенок очень любит играть взрослым телефоном, ему, что
вполне понятно, это запрещают: телефон - не игрушка. Но вот как-то
раз, ребенок взял телефон и что-то там "названивает".
Почему? Ведь раньше запрещали. Оказывется, что у ребенка температура,
и мама, желая как-то его развеселить, сняла запрет. Что, разве это
последнее желание ребенка, и пришло роковое время про все забыть,
чтобы выполнить его каприз? А в следующий раз ребенок специально
"затемпературит", чтобы не идти в школу или чтобы просто
добиться своего. Дети это умеют. Впрочем, не только дети.
Или другой случай в той же семье.
Ребенок вытащил кастрюли и играет с ними
на полу. Начинается крик: "Это тебе не игрушки, положи тотчас
же!" Спрашивается, а почему нельзя поиграть с кастрюлями -
это действительно новая игра, что тут плохого - кастрюлю ведь после
нетрудно вымыть. Никакого разумного ответа, кроме одного: "Это
не игрушка". Самое характерное для нашего воспитания то, что
запрет на игру с кастрюлей отнюдь не постоянный: в следующий раз
маме будет не до этого, и она просто не обратит внимания на то,
чем играет ребенок. И так всегда и всюду.
Вот еще пример.
Большинству родителей понятно, что волю
необходимо развивать у ребенка с детства. Многие психологи считают,
что чуть ли не с года, с полутора. Скажем, надо добиваться, чтобы
ребенок сам убирал свои игрушки. И здесь все зависит от настроения
родителей - то мама требует порядка, то пришла в хорошем настроении,
принесла торт: "Иди, сыночек, попробуй, я сама уберу".
Так что же, в конечном счете, у нас всегда запрещается? Ребенок
живет в мире, где отсутствует определенность, где за любое действие
могут наказать, а могут и не наказать - как повезет. Все время стращают
наказаниями - а наказывают редко и несправедливо, обидно, нелепо.
Мир, в котором ребенок постоянно может быть наказан, а может и не
быть наказан, разрушает детскую психику, начиная именно с познавательной
потребности. Но если бы дело одной этой потребностью и ограничивалось!
Возникает определенная личность, рассчитывающая на "авось",
на "как-нибудь", на кривую, которая куда-нибудь да вывезет.
Отметочная психология
Школа имеет еще немало средств, чтобы окончательно расправиться
с желанием учиться. Средства эти известны. Одно из самых мощных
- наша отметочная система. Познавательная потребность - это бескорыстная
любовь к самому процессу умственной деятельности. Отметочная система
меняет стимулы. Ребенок учится уже ради (и часто только для) отметки.
Как говорят психологи, отметка переводит мотивацию
из внутренней во внешнюю.
Наверное, многие слышали об этом, но все же в большинстве случаев
учителя считают, что вред отметок сильно преувеличен. Может быть,
их убедит эксперимент, который как-то проводился несколько лет назад
в одном из вторых классов обычной средней школы.
Психолог пришел в класс к детям и предложил
им рисовать. Можно было на выбор взять для рисования либо карандаши,
либо фломастеры. Естественно, практически все ребятишки выбрали
фломастеры, тем более что у меня они были яркими, нарядными. В следующий
раз он опять предложил ребятам порисовать на выбор фломастерами
или карандашами, но при этом объявил, что тем, кто выберет фломастер,
будет еще и награда - календарики или конфеты. Дети были приятно
удивлены, и, конечно, на этот раз с еще большим энтузиазмом выбрали
фломастеры. Так продолжалось несколько раз: дети выбирали фломастеры
и получали за это награду. Но однажды детям сказали, что они снова
могут выбирать, чем им рисовать - фломастерами или карандашами.
"А что нам будет за фломастеры?" - спросили дети.
"Ничего, - огорчил их психолог.- Кончились и календарики,
и конфеты. Вы будете работать просто так". - "У-ууу", -
сказали дети и... разобрали карандаши. Фломастеры, нарядные и удобные
для рисования, привлекали детей сами по себе, но только до тех пор,
пока не была введена награда.
А потом фломастеры стали интересны уже не сами по себе, а как средство
получить эту награду. То же происходит и при отметочном обучении:
читать и решать задачи, в принципе, интересно некоторым детям и
само по себе (тем, у кого еще жива познавательная потребность),
но как только вводится кнут и пряник отметки, то азарт переключается
именно на отметку.
Именно поэтому в младших классах не должно быть никаких отметок.
Потом они, конечно, могут быть, но в виде, скажем, зачетной системы.
А в школе до сих пор существует "накопление отметок",
требование получить по предмету определенное количество отметок,
из которых выводится супербалл - оценка за четверть или за год.
Нашли что копить!
В качестве дополнительного средства производства заурядностей подходят
вызовы к доске помимо желания, а точнее, против желания ребенка.
Причем (как утверждают многие специалисты по дидактике) проверка
домашних заданий путем вызова к доске не только вредна в собственно
личном плане для ребенка, не только усиливает его нелюбовь к школе,
но абсолютно бесполезна, а иногда и вредна как часть учебного процесса.
Это - архаический и крайне непродуктивный способ проверки. Другое
дело, если ребенок перед классом делает какое-то сообщение, вызвался
решить новую задачу.
А как вредны для развития познавательной потребности многие открытые
уроки!
Учитель выбрал для открытого урока очень
выигрышную, по его мнению, тему - о Пушкине. Чего только не
было на уроке: и пластинки, и картинки, только что в пляс не пустился
он перед детьми. Детей развлекали на уроке, но к настоящему обучению
это не имело ни малейшего отношения.
Более того, такое сведение интереса к знаниям до уровня развлечения
мешает развитию подлинной познавательной потребности, приучая к
удовольствию от пассивного восприятия, а не к радости активной познавательной
деятельности. Нынешняя школа в том ее виде, в каком она для многих
ребят существует, направлена против познавательной потребности,
а значит, и против развития способностей. А еще и само общество,
несмотря на постоянные разговоры о необходимости растить творческих
и самостоятельно мыслящих людей, поддерживает и поощряет отнюдь
не интеллектуалов. Во всяком случае, если судить по условиям жизни.
После всего сказанного остается удивляться не тому, что большинство
детей неспособны к учению, а тому, что все же какая-то часть детей
умудряется развивать свои способности. О таких случаях и говорит
известная поговорка: "Гони природу в дверь, она проникнет через
окно".
Мальчик не любит школу, считает учение
неприятной и надоевшей обязанностью, однако дома с увлечением конструирует
- и этого достаточно, чтобы все же развивались способности. Другой
мальчишка играет в шахматы, часами сидит за компьютером - и это
работает на способности, потому что делается с радостью, с увлечением.
Девочка взахлеб читает, собрала собственную библиотеку любимых поэтов.
И этого хватает, чтобы способности пусть в усеченном виде, но развивались.
Другая девочка моделирует одежду - и это неплохо для развития.
Хорошо, что у многих детей есть интересы помимо школы. Но не все
они - развивающие, познавательные. Больше тех, кто всю познавательную
потребность свел до развлечения (таким развлечением бывает и чтение,
во многих случаях практически никак не развивающее человека). И
как не бывает одаренных детей без яркой познавательной потребности,
точно так же не может быть способных детей с такой выродившейся
потребностью в познании. Но можно ли что-нибудь сделать, если познавательная
потребность ребенка деформирована, можно ли ее как-то реанимировать?
Можно ли вернуть ребенка на путь развития способностей, проявления
какой-то его собственной одаренности? Можно, хотя в большинстве
случаев неимоверно трудно и требует от родителей, от учителя огромного
терпения, педагогической выдумки, привлечения к делу самого дефицитного
воспитательского качества - интуиции.
Источник: http://adalin.mospsy.ru/l_03_00/l0301151.shtml |
